Живые
- Сен-05, 2010
- Svetlik
- 8 Комментариев
Я в одиночестве томился,
Среди друзей я был чужой
И мой рассказ почти простой,
О том, как я на свет родился,
И, как мой разум изменился,
Когда меня коснулся Бог.
Я был регбистом молодым,
Летел с командой в самолёте,
И Дух невидимый в полёте
Над нами Господа кружил.
Тогда не знали мы, что вскоре
Погибнут многие из нас,
И вспоминаю я сейчас,
Какое всех постигло горе!
В иллюминатор видел я,
Под нами гор хребты тянулись,
Но Анды смертью улыбнулись,
И опустилась пелена.
Наш самолёт, сквозь облака,
Летел над горными цепями,
И вдруг отвесная скала,
Предстала прямо перед нами.
Пилот схватился за штурвал,
К манёврам резким прибегая,
И чьи-то ноги отрывая,
С ужасным скрежетом металл,
Вздымался яростно зевая,
И самолётный хвост пропал.
И в фюзеляже самолёта
Неслись по снегу мы стрелой,
В сиденья вжавшись с головой,
Надеясь только на пилота.
Но я взмолился, что есть сил:
"Господь, прошу, Ты нас спаси"!
И самолёт, стесав бока,
И покореженный слегка,
Воткнулся носом скоростным,
И мы разбились вместе с ним...
От боли я открыл глаза,
Сказал "Аминь", и вот слеза,
Скатилась тихо по щеке:
"Спасибо, Господи Тебе"!
Мы живы, братцы!
Я вас спас,
Молился Господу сейчас!
И нас спасатели найдут,
Обратно в город заберут"!
Я огляделся, и вокруг,
Увидел пальцы ног и рук,
Увидел мёртвые тела,
И закружилась голова...
Но только холод ободрил,
Придал для жизни новых сил,
И промерзая до костей
Я выносил своих друзей.
В живых остался капитан
Команды нашей и Стефан,
Андрэ и Джейсон, Дик и Рон,
И знаменитый чемпион,
Студенты-медики и я,
И все они теперь друзья.
Всего лишь тридцать человек,
А было больше, но ни всех,
Любила жизнь, они ушли,
Но, слава Богу, живы мы!
Спускался вечер над горой,
И вот мороз крепчайший, злой,
Врывался ветром в самолёт,
И превращал нас в белый лёд.
Стонала женщина в углу,
"Спасите, больше не могу!
Я умираю, что же вы,
Мне до сих пор не помогли"!
Я закричал ей: "Замолчи!
Помочь тебе мы не смогли,
И если будешь умирать,
То дай живым хоть час поспать"!
Я был не прав, что так сказал,
Но разум воли не давал,
И я сорвался, нагрубил,
А утром горько слёзы лил.
Она внезапно умерла,
Услышав грубые слова,
А я, дурак, хотел поспать,
Забыв о том, что чья-то мать,
Лежала в муках и крови,
А я сказал ей: "Так умри"!
Вот только спать не удалось,
Мороз крепчал, и нам пришлось,
Друг к другу льнуть, храня тепло,
Но это нам не помогло,
Промёрзли все и без огня,
Сидели тихо до утра.
Стряхнув снежинки с головы,
Я вышел прочь, вокруг ни зги!
Деревьев нет, и только снег,
И различим лишь белый цвет.
И за ночь трупы замело,
И только грезится тепло,
Еда, покой и милый дом...
Но я жалею лишь о том,
Что поздно встретился с Христом.
Ему пришлось меня разбить
Об эти горы, и учить,
Тому, что раньше я не знал,
А если знал, не принимал.
Мы просидели без еды,
И без огня, и без воды,
В сорокаградусный мороз,
Пятнадцать дней,
Пока Христос
Не достучался до меня,
И я сказал: "Ну, что, друзья,
Давайте к Богу воззовём,
Иначе мы здесь все умрём!
Молиться надо каждый день,
И что-то делать, не сидеть".
И стали мы молить Христа,
Чтобы нашлась для нас еда,
Чтоб не погибнуть нам во сне,
И не промёрзнуть до костей.
Но не менялось ничего,
Лишь только сердце ожило,
И я почувствовал внутри,
Что Бог желает нас спасти.
Я выходил на белый снег,
И понимал, что силы нет,
Настал уже двадцатый день,
Никто из нас ещё не ел,
И злые ночи холодней,
Вот только небо всё родней,
Всё ближе сердцу с каждым днём,
Мы только им теперь живём.
Мы отреклись от суеты,
И позабыли все мечты,
И пребывали каждый миг
В общенье с Тем, Кто так велик,
Кто совершает чудеса,
И заполняет нам сердца,
Самим Собой, Своим теплом,
Мы только Им теперь живём!
3. Настало утро, тишина,
Я приоткрыл свои глаза,
Как кто-то вдруг для всех сказал:
"Я долго думал и решал,
Где взять еду, чтоб дальше жить,
Немного силу накопить,
Собрать команду, и идти,
Идти вперёд, чтоб всех спасти.
И выход есть у нас один,
Ведь мы уже совсем без сил!
Но Бог послал для нас еду,
Пойдёмте, я вам покажу".
Он взял разбитый пласт стекла,
И, как ножом пилил тела.
Отрезал маленький кусок,
И проглотил его, как мог.
Скривив печальное лицо,
Он протянул друзьям стекло:
"Возьмите, режьте, мясо есть,
Мы будем есть, нам надо есть!
В телах погибших духа нет,
Они для нас простой обед,
Ведь мы молились за еду,
Почти в беспамятном бреду,
И вот теперь спасенье есть!
Мы будем есть, нам надо есть"!
Стояли мы глаза потупив,
Мороз тела друзей окутал,
Они лежали на земле,
И нам пришлось их мясо есть.
Друг другу слово дали мы,
Чтоб после смерти нас могли
Другие есть и выживать,
И никогда ни забывать.
Прошло ещё немало дней,
Холодных, ветряных ночей,
Пытались мы идти вперёд,
Но снег и холод не даёт.
Молитва стала нам родной,
И смутно грезилось порой,
Что мы одни и Он Один,
Не существует внешний мир,
Что мы едины меж собой,
И Сам Господь хранит рукой.
Но среди нас был атеист,
Неверье стал его девиз,
Он отвергал любовь Христа,
Считал, что вера – ерунда.
И вот однажды, я сквозь сон,
Услышал гул, как будто гром,
Тряслась земля, и с вышних гор,
Неслась лавина, как шатёр.
Прошив насквозь наш самолёт,
Колючий снег и гладкий лёд,
В своих объятьях погребли
Двоих ребят, друзей моих!
Я закричал: "Молись сейчас!
Они погибли за тебя!
Ведь ты отринул Божий дар,
А Он тебя всегда спасал"!
"Я не молюсь, - ответил тот, -
Я, что же полный идиот?!
Не верю я, что это Бог,
Наслал лавину, Он не мог!
Его же нет, Он просто миф,
А то, что я доселе жив,
Случайность просто, вот и всё,
Ты сомневаешься ещё"?
И только голос замолчал,
Пол под ногами задрожал,
И страшный гул донёсся с гор,
Так атеист, как беглый вор,
Пал на колени, и в слезах,
Молился: "Боже, я дурак!
Прости меня, спаси всех нас,
Я верю, Ты от смерти спас,
Я жив Тобой, И Ты Один
Мой Всемогущий Господин"!
Исчезла дрожь, и гул прошёл,
И атеиста Бог нашёл!
5. На утро вышел я на снег,
Простой, невзрачный человек,
И преклонился пред Тобой:
"Великий Бог, Создатель мой!
Сегодня Ты везде, вокруг,
И этот яркий солнца круг,
Зажёг сегодня Ты для нас,
Для тех, кого два раза спас!
Благослови меня и тех,
Кто будет погружаться в снег,
И кто пойдёт со мной туда,
Где мир построил города!
Ты проведи нас по горам,
Ведь это Ты надежду дал,
Ты дал нам пищу, жизнь и свет,
И на молитвы свой ответ"!
И мы втроём пошли в снега,
И без огня и без тепла
Нас пригревало солнце днём,
Но вот зашло оно за холм,
Спустился вечер, и мороз,
И снова я молюсь: "Христос!
Не дай замёрзнуть ночью нам!
Яви же снова чудеса"!
Сквозь рыхлый иней на бровях,
Подтаявший в святых лучах,
Заметил я, что утро вновь,
И улыбается Любовь
С небес прозрачно-голубых!
Господь согрел детей Своих!
Как удалось, не знаю, нам,
В живых остаться до утра,
Но я уверен лишь в одном,
Что нас согрел Всевышний Бог!
И радость жизни снова нас
Так окрылила, и неслась,
Над покрывалом белизны,
Туда, куда ступали мы.
Мы шли вперёд, но тут Стефан,
Вдруг провалился и пропал,
В провале снежном между скал,
И я почти что опоздал,
Но ухватил его кисть,
Лишь со словами: "Друг, держись"!
А в голове неслись слова,
Сплошная жаркая мольба,
И руки, словно рычаги,
Тянули друга со скалы.
Мы перешли один хребет,
И впереди дороги нет,
Сплошные горы и снега,
Подруга, лютая зима,
На скальных склонах скользкий лёд,
И мы вернулись в самолёт.
Стефан сказал: "Мы подождём,
Хотя бы зиму переждём,
Идти по холоду нельзя,
Не унывайте же, друзья!
До селе Бог хранил всех нас,
Он не оставит и сейчас!
Через два месяца зима
Ослабнет, и придёт весна,
А с ней спасенье и тепло,
Не всё потеряно ещё"!
Тянулись дни в холодной мгле,
И мы молились в тишине,
Мороз лишь ночи пеленал,
А днём слабел и отступал.
И вот настал тот ясный день,
Прошло два месяца уже,
Мы провели в молитве их,
И Бог хранил своих живых.
Мы взяли мясо на три дня:
Стефан, Андрэ и с ними я.
Ребята нам кричали вслед,
Что впереди дороги нет,
Но Бог проложит путь домой,
И сохранит святой рукой!
И так брели мы по горам,
Прошло уже четыре дня,
Еда закончилась вчера,
Осталась лишь одна вода.
В пещерах дрогли по ночам,
Стефан, как будто одичал,
А мне приснился сладкий сон,
Вокруг я слышал райский звон,
Потом взошёл на горный пик,
И предо мной Господь возник.
Он обернулся, и рукой
Мне указал тропу домой,
Где в зеленеющих горах
Струится свежая вода,
Порхают птицы над землёй,
Желтеют ульи диких пчёл,
В траве зелёной мы лежим,
И я еще всё так же жив!
Я рассказал о сне друзьям,
И шли мы дальше по горам.
А за хребтом другой хребет,
И ни еды, ни силы нет.
Конца и края не видать,
Но я тогда не мог роптать!
Я полз вперед, на горный пик,
Где предо мной Господь возник,
И с высоты увидел я,
Что дальше горная гряда,
Смыкаясь кругом вдалеке,
Не окончается нигде!
Андрэ сказал: "Ну вот и всё!
Не помогает нам Господь,
Я возвращаюсь в самолёт,
Так кто из вас со мной пойдёт"?
Стефан на камне зарыдал:
"Я зря надеялся и ждал!
Мы шли неделю без еды,
Ну где Ты, Бог, ну где же Ты"?
Я улыбнулся и сказал:
"Ты оглядись вокруг, Стефан!
Не видишь разве? Это Бог!
Он наши беды превозмог!
И этот розовый закат,
И красота скалистых Анд,
Всё это Он, и даже мы,
Частички неба и Любви!
Он проведёт нас по горам,
Но если ты отступишь сам,
То потеряешь связь с Творцом,
И никогда его лицо
Не осияет жизнь твою,
А я ведь, друг, тебя люблю!
Пойдём со мной, пойдём вперёд!
Не возвращайся в самолёт"!
В его глазах закат застыл,
Он тихо голову склонил,
И поклонившись до земли
Сказал: "Господь! Меня прости!
Прости сомнения и страх,
Я знаю, всё в Твоих руках"!
Андрэ вернулся в самолёт,
А мы вдвоём ползём вперёд.
Прошло еще немало дней,
Мы превращаемся в теней,
Не достаёт последних сил,
И я почти что отступил,
Почти надежду потерял,
Но слово Бог Своё сдержал!
И я увидел впереди
Две серебристые реки,
В долине светлой лес густой,
И над протоптанной тропой
Порхают птицы и сверчки,
А вдоль неё растут цветы!
И со слезами на глазах
Мы прославляли небеса!
А в самолёте тишина,
Почти закончилась еда,
Надежда канула давно,
Но вдруг вдали раздался рёв.
И непривычный слуху звук,
Их пробудил от горьких мук.
Они смотрели в небеса,
И не поверили глазам,
Когда огромный вертолёт,
Внизу заметив самолёт,
Завис над ними, а внутри,
Сидели кто? Конечно мы!
Спаслись семнадцать человек,
Как на ристалище забег,
Прошли вдвоём мы Анды все,
Но не дошёл назад Андрэ.
Господь довёл нас до конца,
И для того разбил сердца,
Теперь я новый человек,
Но не кончается забег!
Теперь иную цель небес
Открыл Христос, когда воскрес,
И я иду к Нему всегда,
Через холмы и города,
Через года, и день за днём,
Всё ближе к сердцу вечный дом!
/Основана на реальных событиях/
Комментарии
-
Прохожий
- 17:38
- 21 Сен, 2010
Притча непомерно длинна. Утомляешься читать. Или вы хотите войти в книгу Гиннеса как самая длинная притча?
-
Levanter
- 4:14
- 21 Сен, 2010
Как спасает Бог. (заголовок мой)
Очень старая история. Рассказывал моряк, потерпевший крушение на корабле и выживший.
Была ночь, спастись в бурю на море практически невозможно. Почти все погибли. Моряк этот боролся долго, потом решил, что утонет всё равно, покорился, ушёл под воду и почти захлебнулся уже. В какой-то момент, на грани потери сознания он вдруг увидел светящийся образ своей сестры. Она двигалась куда-то в сторону, и как бы звала его за собой. Из последних сил он поплыл за ней, рассказывает, плыл, почти теряя сознание, видел перед собой только светящееся платье. И выплыл таки – корабль затонул не слишком далеко от берега.
Сестра моряка рассказала так: Они с братом были очень дружны и вообще, близки духовно. В ту ночь она проснулась с неясным ощущением тревоги, и почему-то сразу поняла, что с братом что-то случилось. Испугалась сильно, потом впала в оцепенение, как бы в транс. Единственным желанием её было – лишь бы всё обошлось.
Давно читал это...
Хочу сказать, моряк этот на трупах не плыл, не ел их, море не бороздил, пытаясь выплыть куда-нибудь... даже покорился смерти. Бог его и спас, практически на ладонях вынес. -
Levanter
- 4:08
- 21 Сен, 2010
Svetlik, в изложении авторский вымысел есть? Или это всё на официальном материале? Имею в виду мысли героев. Спрашиваю, потому что там есть моменты, которые мне не нравятся, и сейчас буду ругать это) поэтому заранее извиняюсь.
Не достучался до меня,:->
Пойдёмте, я вам покажу".
Бог послал. Цинично, однако. Бог их и послал…
И, как ножом пилил тела.
Вот это верно, не всякий студент-медик способен уважать тела мёртвых.
"Возьмите, режьте, мясо есть,
Мы будем есть, нам надо есть!
В телах погибших духа нет,
Сатана-искуситель, не хочет оставаться один в грехе. В Ад попадёт он точно.
Ведь мы молились за еду,
А вот это классическое – токмо ради живота своего.
И нам пришлось их мясо есть.
Друг другу слово дали мы,
Чтоб после смерти нас могли
Другие есть и выживать,
И никогда ни забывать.
(@_@) Отталкивает попытка присвоить своему поступку морально дозволенную категорию. Стремление подвести под него оправдательную базу именно в таком свете. По-моему, это мерзость. Таким способом добиваться себе права на человеческий статус в обществе. Нет, чтобы признаться - да, ели - испугались, мол, жить очень хотели, раскаиваемся. Фактически упорствуют в грехе. В таком раскладе вряд ли Бог их простит. Особенно за развращение, за то, что кто-то, поверив им, решит, что это и правда не грех.
Что мы едины меж собой,
И Сам Господь хранит рукой.
Господь там даже мимо не пробегал.
Он обернулся, и рукой
Мне указал тропу домой,
Надо же, бедный Господь, ещё и руками машет.
Выдумал, просто вселял в них желание ходить и искать.
Почти надежду потерял,
Но слово Бог Своё сдержал!
И я увидел впереди
Две серебристые реки,
Мдаа… Не Бог их спас, точно. Сами они спаслись, как ослы, исходив все тропы какие только есть. Вышли на нужную методом проб и ошибок. Бог им просто не мешал, а сам Он не так спасает.
В каком смысле? в свете этого:
Это ужо, как водится, там с тебя и спросится! ^)_(^
Если Бог не простит их, то им, наверное, долго в еду будут человечину подавать, страшно представить даже, в каком виде)). -
Levanter
- 4:20
- 09 Сен, 2010
Мне кажется, что на католичество студента-медика упор зря сделали. Бедная Католическая Церковь. Быть католиком по рождению и быть верующим католиком не одно и то же. Любая религия запрещает людям в еду человечину и везде это однако случается.
К тому же мы не знаем, простит их сам Бог или нет.
Вообще, я бы ни за что не съел человека. Не только из-за того, что стошнит (а стошнит, так что за счёт людоедства просто не выживу:), а потому что никогда не смогу перейти за эту грань. Не смогу выжить и запросто потом помнить об этом. В смысле заботы о своей душе я эгоист. Бог бы обязательно помог.
Между прочим, многие люди погибают, но не едят друг друга. -
Svetlik
- 1:50
- 09 Сен, 2010
Мне показалось, что метафоричность тут не уместна. И мораль у сей истории многогранна. Искать конкретную мораль в реальной истории сложно, так, что для каждого она своя.
-
PAMA3AH
- 22:13
- 08 Сен, 2010
Svetlik, а в чем мораль-то?
-
Злюрик
- 21:22
- 08 Сен, 2010
Вполне занимательно.Ваше зарифмованное событие по своему интересно. Но лично мне от стихов хотелось бы метафоричности, иносказательности, поэтичности.
-
Svetlik
- 1:42
- 08 Сен, 2010
Я хочу выложить реальную историю на которой построила свою стихотворную притчу. Конечно я изменила детали повествования, но общая картина осталась реальной.
13 октября 1972 года команда регбистов из Монтевидео отправилась на соревнования в столицу Чили Сантьяго. В самолете "Фэрчайлд-Хиллер
FH-227D/LCD" уругвайской авиакомпании "Таму", кроме них, находились еще пассажиры и 5 членов экипажа — всего 45 человек. По пути им предстояло совершить промежуточную посадку в Буэнос-Айресе.
Однако "борт" T-571 попал в сильную турбулентную зону. В условиях сильного тумана пилот совершил навигационную ошибку: самолет, шедший на высоте 500 м, направился прямо на одну из горных вершин аргентинских Анд.
Экипаж слишком поздно среагировал на ошибку. Через несколько мгновений "борт" налетел на скалы, пропоров стальную обшивку самолета. Фюзеляж разрушился; от страшного удара несколько кресел оторвало от пола и вместе с пассажирами выбросило наружу. Семнадцать человек из 45 погибли мгновенно, когда самолет "Фэрчайлд-Хиллер" рухнул в снег. Картина падения напоминала сцену из фильма ужасов; кругом кровь, стоны раненых, трупы погибших… И жуткий холод!
Эта трагедия произошла тридцать лет назад и в свое время привлекла к себе внимание всего мира. О ней писали газеты всех стран, а в 1973 году американские кинематографисты сняли художественный фильм "В живых". В нем с документальной точностью воссозданы все перипетии страшной беды, постигшей пассажиров уругвайского авиалайнера. В результате авиакатастрофы люди провели два месяца в снежном аду — на высоте 4 тысячи метров, при температуре минус 40 градусов. Обнаружили их только 22 декабря!
О том, как развивались события дальше, рассказывают авторы книги: "100 великих катастроф" Н. Ионина и М. Кубеев.
"После катастрофы в живых остались 28 человек, но после схода снежной лавины и долгих изнурительных недель голодания их осталось только шестнадцать.
Среди пассажиров злополучного лайнера — Карлито Паэс, сын художника, выросший (как и его друзья) в богатом предместье Монтевидео. Его отец попытался организовать поиски жертв авиакатастрофы и всех поднял на ноги. Спасательные команды пешком и на вертолетах отправились на поиски, но, к сожалению, они ни к чему не привели.
Проходили дни, недели, и люди, не имея теплой одежды, продолжали жить при сорокаградусном морозе. Питания, что хранилось на борту разбившегося самолета, хватило ненадолго. Скудные запасы приходилось делить по крохам, чтобы растянуть на большее время. Под конец остались только шоколад и наперсточная норма вина. Но вот кончились и они. У выживших голод взял свое: на десятый день они стали есть трупы".
Проходили дни, недели, и люди, не имея теплой одежды, продолжали жить при сорокаградусном морозе. Питания, что хранилось на борту разбившегося самолета, хватило ненадолго. Скудные запасы приходилось делить по крохам, чтобы растянуть на большее время. Под конец остались только шоколад и наперсточная норма вина. Но вот кончились и они. У выживших голод взял свое: на десятый день они стали есть трупы".
Сенсационное сообщение о людоедстве в Андах облетело весь мир в январе 1973 года, после того как спасательные команды раскопали могилы. Удивление, растерянность, возмущение… Многие задавались вопросом: неужели современный человек способен на такое?
"Первым, кто решился есть мертвых, был Роберто Ганесса. Студент-медик, к тому же правоверный католик, он отрезал бритвой кусочек мяса от трупа в снегу. Это было не так-то просто: рассудок противился, однако голод оказался сильнее разума. Пришедшим в ужас товарищам он объяснил, что их главная задача — выжить, а нормы морали — дело десятое. „Эта мертвая плоть абсолютно такая же, как говядина, которую мы едим каждый день“, — успокаивал он.
Фабула фильма "Живые" довольно проста: спасшиеся после авиакатастрофы люди больше двух месяцев ждут, когда к ним придет помощь. Но ее все нет и нет, потому что быстро отыскать несчастных среди бесконечного Андского высокогорья просто невозможно. Нандо Паррадо, самый лучший и самый выносливый игрок в своей команде, и Роберто Ганесса (вернее, их кинематографические двойники) на пятьдесят восьмой день отправились в долгий путь за помощью. Они двинулись в ошибочном направлении, имея при себе самодельные спальные мешки (сшитые из обивки самолетных кресел) и скудный паек сушеного человеческого мяса. Никто не подозревал, что всего в 16 километрах к востоку от места катастрофы находится небольшая аргентинская деревушка.
Несмотря на сильное истощение, им удавалось проходить в день по десять километров. Только на десятый день их взорам открылись новые пейзажи: вместо снега и льда — песок, галька, журчащий в долине ручей, окаймленный по берегам зарослями чахлого кустарника.
Нандо и Роберто не поверили собственным глазам, когда увидели первые признаки другой жизни — пустую банку из-под супа, лошадиную подкову и… человека. Этого аргентинского пастуха до смерти напугал в
Притчи © 2021 / ALL RIGHTS RESERVED